Утро в Конохе начинается с нарастающего шума улиц, открывающихся лавок, смеха детей, пьяных возгласов ночных гуляк, которых жены пытаются затащить обратно домой. Утро в Конохе начинается с робких солнечных лучей в окно, с постепенно затихающего пения ночных птиц и цикад, с отступающего прохладного тумана. Для нее утро в Конохе начинается с прохладного душа, наспех сооруженного завтрака и очередного "твою мать", когда она понимает, что снова опаздывает в больницу.

Сакуре всего через месяц предстоит стать главврачом местного госпиталя, а дел сделано даже не половина. Не то чтобы она ленилась или пыталась сбежать от ответственности, просто все эти бумажки... Их почему-то все не становилось меньше, а даже наоборот, их как будто подбрасывали снова и снова каждую ночь. Иногда к ней даже приходила мысль, что остаться на ночь в кабинете и проследить за тем, кто так делает, это не совсем уж плохая мысль. Однажды осталась. Проснулась от того, что кто-то настойчиво толкал ее в плечо и предлагал "госпоже ирьенин зеленый чай, чтобы взбодриться". В тот день она поняла, откуда у Тсунаде-шишо такой характер, потому что все что ей хотелось на тот момент, это запустить чашкой с чаем в голову бедной девушки. Конечно она не виновата в нехватке времени, или в количестве больных, или в изрядно плохой документации больницы, или вообще во всем сразу, просто под руку подвернулась. Спасибо, единственное что смогла выдавить из себя Сакура без попытки откусить кому-нибудь что-нибудь.

Сегодня должен был быть выходной. Законный, заслуженный выходной от сплывающихся в одну большую черную точку слов со страниц анамнезов, просьб, отчетов и еще бог знает чего.
Неужели я не могу позволить себе в свой законный выходной хотя бы опоздать на десять минут?
О том, чтобы вообще не прийти и речи не шло. Месяц. Кто-то мог бы сказать, что еще же целый месяц ничего страшного мир за один день не упадет. Сакура скажет "всего месяц" и пойдет перебирать и подписывать бумажки дальше.

Рассеивающиеся щенки тумана все еще пытаются кусать за ноги, где-то в ночных барах все еще горит свет, слышна приглушенная музыка и пьяное пение очередной надоедливой песни. Мимо нее проходят две гражданские девушки, слегка навеселе, с подтекшей косметикой и на подкашивающихся ногах. Они о чем-то смеются и что-то пытаются доказать, себе, Сакуре или вообще всему миру, но ее это не особо волнует. Главное, чтобы шли своей дорогой и дошли спокойно по домам. Сакура не переживала за них, она переживала за возможность прибавления в работе.
Напьюсь. Сразу после. Возьму Ино и обязательно напьюсь.
Несбыточное, конечно, обещание, но без него никуда.

Здание администрации Каге возвышается над деревней словно путеводный маяк, от главной площади расходятся все основные дороги деревни, которые и сами разветвлялись на многие и многие другие улицы. Скоро ей предстоит стоять здесь в первых рядах и слушать речь нового Хокаге. Она бросает взгляд на сердце деревни и замечает свет в окне его кабинета. Интересно все же, не уходил или просто забыл выключить свет? Сакура улыбается, слегка злорадствуя в душе, что не ей одной сейчас с бумажками возиться, и идет дальше своей дорогой до госпиталя. На ресепшене ее встречает заспанный ирьенин.
- Сакура-сан, доброе утро, - почтенный поклон. Юноша, не на много старше ее самой, выглядит как растрепанный воробей после драки. - Новых поступлений за ночь не было.
- Доброе утро, спасибо, - улыбается госпожа-ирьенин и радуется уже хотя бы этому. - Выписки? Смерти? Ухудшения?
- Нет, Сакура-сан, ничего, - пытается казаться бодрым, мол я тут не спал, а работал.
- Еще раз спасибо. Если что, я у себя в кабинете.

Все без изменений. В последнее время это утро одно из самых спокойных, что действительно является их пока что маленькой, но победой. Она лично следит за состоянием особо тяжелых больных, обязательно навещает детское отделение, старается навещать стариков, у которых никого кроме них самих и не осталось. Эдакая местная святая.

Сакура с тяжким вздохом открывает дверь в кабинет и старается пробраться к столу так, чтобы не задеть случайно документы и не оказаться погребенной под всеми этими коробками. У нее вообще было чувство, что Тсунаде-шишо втайне от нее отдала приказ перенести весь больничный архив к ней в кабинет. Никто, дескать, не занимался, вот давай теперь ты, будущий главврач. Однако, на сегодня у нее были совершенно другие планы, в которые точно не входили все эти бумаги и обходы. Свидетель, что она пришла в больницу, у нее есть? Есть. Вот и хватит с них. Сакура заварила себе крепкий кофе с молоком и улыбнулась своим мыслям.
Сами своей Конохой сегодня управляйте, я умываю руки.

Наверное, именно так и сходят с ума. Закапывают себя с головой в работу, добровольно лишают себя сна, нагружают себя сверх меры, а потом в какой-то момент разум собирает свои вещи, машет ручкой и отчаливает на пароме в одну сторону отдыхать и строить свою собственную новую жизнь. Подальше от этой сумасшедшей.

Сакура стояла и смотрела, как к ней в окно лезет будущий Хокаге. Да-да, вон тот серьезный человек с пепельными волосами, ага, который в маске всегда, угу, учитель бывший. В окно лезет. Просто берет и лезет в окно третьего этажа. Как будто ничего не происходит и такие визиты в порядке вещей для него. За шесть лет, что она его знает, он не переставал ее удивлять даже сейчас. Серьезный человек на серьезной должности, как же.

Сакура стояла и раздумывала, как же ей среагировать, чтобы, во-первых, не сбежалась вся больница в ее кабинет, а во-вторых, если ей все же это кажется и она действительно сходит с ума, ее не забрали прямиком из кабинета главного врача больницы в одну из палат с мягкими такими стенами. Крики отменяются, бездумное применение силы тоже.
Ну, хуже уже точно не будет.

Сакура стояла и смотрела, как ее бывший учитель продолжает лезть в ее окно, закрывая собой восход солнца. Тень от солнца отбрасывает - уже хорошо, значит не иллюзия, а чужую гендзюцу она бы сразу опознала. Да и кому вообще могло бы в голову прийти так шутить над ней, к тому же подсылать образ будущего Хокаге. Хотя, в принципе, она знала одного человека с таким уровнем юмора, но он же не умеет управлять гендзюцу, да и спит сейчас под боком у Хинаты, скорей всего. Второй чувством юмора не обладал в принципе, а третий уже давно ушел из деревни и пока что не возвращался. Нет, этот Какаши точно настоящий.
- Не заденьте, пожалуйста, документы на столе. Иначе мне придется их потом собирать по всему кабинету, - на удивление спокойно сказала госпожа-ирьенин.

Наверное, она просто уже устала настолько, что даже мужчина, лезущий в ее окно, не вызывает в ней бурю эмоций, главной в которой должно быть удивление. Хотя, если хорошенько подумать, она все равно рассматривала это же окно как путь к побегу с работы. Так чем же, по сути, оно отличается от входа? Главное, не сделать это привычкой. Он приходит через окно, она сбегает через окно. Не хватает только светящейся вывески повесить. Сакура улыбнулась этой странной мысли... И не смогла больше себя сдерживать. Утреннему потрясению требовался выход, а сложившаяся комическая, и даже в какой-то мере идиотская, ситуация только способствовала тому, чтобы потрясение это вышло через смех. Разум рисовал совершенно разные картины, от которых смех только усиливался. Но даже среди совершенно безумных картинок и мыслей проступал голос разума, твердивший, что если она продолжит, к ней точно сбегутся подчиненные. Сакура зажала рот рукой, чтобы ненароком не разбудить пациентов этажом ниже. Если кто-то проходил мимо дверей ее кабинета в это время, он точно поспешит разнести информацию, что их глубоко уважаемая госпожа-ирьенин, кажется, поехала кукушечкой, смеется у себя в запертом кабинете, словно словила припадок.

Вдоволь отсмеявшись, Сакура подняла взгляд на бывшего учителя, который к тому моменту уже целиком влез в кабинет.
- Будете кофе? - подавляя смех спросила Сакура. - Хотя зачем я спрашиваю... Я вижу по вашим глазам и слегка помятому виду, что кофе вам необходим. Считайте это назначением лечащего врача, а ваш врач не терпит, когда его назначения игнорируют, господин Шестой.
Она специально сделала ударение на его новый титул. Сакура залила коричневый порошок в чашке горячей водой, добавив ложку сахара, чтобы убрать специфичную горечь.
- И как скоро мне ждать в своем кабинете отряд АНБУ, приставленный следить за вашей сохранностью?
Горячий напиток в кружке дымился на ее столе, наполняя комнату терпким запахом. Утро определенно начиналось хорошо. По крайней мере, скучно ей теперь точно не будет.

Солнце уже хорошо поднялось на небе, освещая кабинет, разбрасывая тени по стенам. Коноха за окном начинала просыпаться. На смену песни ночных птиц пришла другая, более бодрая мелодия дневных пичуг. Уже слышались громкие беседы приходящих на работу врачей и медсестер. Больные, что могли самостоятельно передвигаться, выходили на утреннее солнце. Сакура была не против прогулок, свежий воздух и солнце только способствовали выздоровлению. К тому же, это все равно лучше, чем просто лежать весь день на больничной койке и грустно смотреть в окно, провожая взглядом здоровых людей на улице, спешащих по своим делам. Только крыша была закрыта для пациентов, но Гай-сенсей все равно каким-то образом нашел туда путь. Останавливать его было глупо, запрещать еще глупее, так что Сакура просто махнула рукой и взяла с него честное слово, что он никогда не попытается сигануть с крыши вниз. Пока что держался. Но скоро проснется и он, а значит почти весь персонал сбежится к нему в палату, пытаясь остановить и отговорить от очередной безумной идеи очередной же тренировки. Даже прикованный к креслу, он не терял своей силы молодости и это восхищало.

Но видеть, а тем более слышать, его сегодня как-то не очень хотелось.

С добавлением в кабинет еще одного человека становилось как-то тесновато в и так тесном пространстве из-за всего этого количества коробок с документами. Когда-нибудь они отсюда исчезнут, и она сможет вздохнуть спокойно. Ну или просто психанет и переедет в какой-нибудь другой кабинет. Потому что уже не было сил терпеть вот это все. Сакуре надо было очень постараться, чтобы пробраться к своему столу, но не то чтобы ей сильно хотелось куда-то двигаться, поэтому она просто присела на чайный столик.
- Выходной, - кивнула глубокоуважаемая госпожа-ирьенин, пусть пока что и неофициальная. - Но вот у этого всего выходных нет, так что приходится чем-то жертвовать. Ну знаете, сном, выходными, собственными нервами.

Сакура вертит в руках чашку с кофе, так и не сделав ни одного глотка. Ей кажется что-то неправильное в этой ситуации. Даже не в том, что ей действительно приходится жертвовать своим выходным в пользу больницы, пусть ей и можно будет уйти не как всегда после захода солнца. Она пока не может понять, что именно ее не устраивает. Просто непонятное чувство, от которого нужно поскорей избавиться. Сакура встряхивает головой, прогоняя ненужные мысли. Не время для них, да и незачем себя нагружать еще и этим.

- То есть, вы попросту сбежали? - она улыбается в кофе. Как же все-таки похоже. Только он уже это сделал, а она еще только собирается. Но ей определенно нравится, что их мысли сходятся. А еще нравится мысль, что двух самых уважаемых шиноби деревни будут искать по всем углам, чтобы вернуть на место. Как прогуливающих уроки школьников, которым смертельно надоело слушать монотонные речи ментора, ведь за окном такая хорошая погода и грех просиживать штаны за партой, если где-то там могут ждать приключения.

Она поднимает взгляд на будущего хокаге и замечает нетронутый кофе в чашке. Он все еще держит его в руках, ожидая непонятно чего. То ли когда остынет, то ли… О, ками, как можно было забыть об этом? Они с командой столько времени пытались узнать, как выглядит его лицо под маской, а тут какая-то чашка с кофе, которая может разрушить всю интригу, создаваемую годами. Утро действительно плохо на нее влияет, это непозволительно забывать о таких важных мелочах. Хотя вполне возможно, что ее просто выбило из колеи его появление в окне, а вовсе не собственная утренняя растерянность.

- О, если хотите, я могу просто отвернуться, - она кивает на чашку кофе и снова смеется. - Ну или закрыть глаза рукой, пока вы пьете свой кофе. Я вовсе не собираюсь посягать на вашу тайну.

Сакура действительно прикрывает глаза рукой. В детстве это было забавно, в детстве это чувствовалось по-другому. Им просто хотелось проникнуть за завесу тайны, просто хотелось почувствовать себя особенными, ведь вряд-ли хоть кто-то видел его раньше без маски. И если бы у них получилось, они бы стали легендами, о них бы слагали самые замысловатые песни, их имена передавали бы из уст в уста. Трое генинов, которые смогли узнать величайшую тайну всей деревни! Очень круто звучит. Звучало. Теперь ей все равно. Захочет показать - покажет, не захочет… ну это его дело и его тайна, она не в праве на нее посягать. Хотя, конечно, капелька интереса все еще осталась, но она вполне в состоянии закинуть эту капельку в самые дальние уголки своего сознания и запереть на ключ. Как она делала со всем остальным, что со временем ей стало не нужно. Там уже была забытая вражда с Ино и слепая любовь к Саске.

- Вообще-то, - она даже немного замялась прежде чем продолжить. - Я тоже не собиралась оставаться в этом кабинете. И в больнице. Думала сбежать как раз через это окно в свое любимое место. Можете присоединиться ко мне, когда допьете свой кофе и я снова смогу видеть. Если хотите, конечно.

Когда-нибудь АНБУ додумаются проверить здесь, все-таки там не идиоты собрались, а мастера своего дела. И ей вовсе не хотелось отвечать на их вопросы или вообще иметь с ними какое-либо дело сверх нужного. А задавать вопросы они наверняка будут, убедительно соврать все равно не получится, так что у нее появился еще один повод как можно быстрее убежать за пределы кабинета, больницы и деревни. Она уже слышала топот сбегающихся в одну палату врачей, которые снова не смогут справиться с порывами всего одного пациента, и значит скоро в ее кабинет будут жалобно скребстись напуганные интерны, чтобы госпожа-ирьенин все разрулила. Все равно им придется учиться справляться с ним самим, так почему бы не прямо сейчас.

Время так быстро бежит, если приглядеться и прислушаться. И суть даже не в моменте здесь и сейчас, время бежит быстро почти всегда. Еще недавно ей было двенадцать лет, она заканчивала академию и была, мягко сказать, не готова к своей дальнейшей жизни в роли ниндзя. Еще одна посредственная девочка-шиноби, которой каким-то образом удалось все же сдать финальный экзамен и не вернуться обратно за парту в класс, снова и снова изучая теорию, которую она и так прекрасно знала. Оборачиваясь назад, смотря на себя еще молодую и неопытную куноичи, она могла только стыдливо прикрывать глаза рукой и издавать звуки разочарования. Но будем справедливыми, она еще росла над собой, делала первые неуверенные шаги. По правде сказать, то что она вообще сюда дошла, во многом похоже на какое-то чудо вперемешку с невероятной удачей. Их первый экзамен, как команды, который они все полностью провалили как команда, это же вообще ужас. Она тогда, вроде бы, могла только трястись и прятаться, не предпринимая никаких активных действий. Нижняя ступень. Затем эта миссия по защите дедули-строителя, которая оказалась совершенно не для генинов, у которых еще молоко на губах не обсохло, да царапины от котов не зажили. Она уже стояла на защите, даже не тряслась от страха (ну почти) и смогла полностью уделать парней на тренировках по контролю чакры. Ступень уже повыше. Экзамен на чуунина прошел не так гладко, но она начала взрослеть на нем. Слишком много всего случилось, слишком много всего предопределило ее дальнейшую судьбу.

Думала ли она об этом иногда, проворачивая свою жизнь по убитому клише "а что если"? Да, думала. Представляла, какой бы она была, не будь у нее того опыта, который сложился в самом начале. Наверное, сидела бы и разгребала бумажки, не имя представления о собственном потенциале. Впрочем, сейчас она делает примерно то же самое, просто прекрасно знает, на что способна. И в какой-то степени, не без помощи Какаши-сенсея. В какой-то степени она была благодарна ему за то, что он порекомендовал Тсунаде взять ее в ученицы. Какими именно мотивами он тогда руководствовался, вряд-ли кто-то узнает, кроме него самого, но ей было проще думать, что таким образом он выполняет свой долг перед ней как учителя. Дескать, сам не мог ничего дать, так хоть пристроит туда, кто может.

- Ну, я уверена, что это место поможет вам так же, как оно помогает мне. Расслабиться, я имею в виду. Расслабиться и отдохнуть, чтобы набраться сил и дальше перебирать эти чертовы бумажки, - она улыбается, поднося чашку с уже почти остывшим кофе к губам. Холодный кофе, как она считала, это что-то из разряда особых извращений, которое ей вовсе не приносило удовольствие. Так что проще уже просто вылить холодную бурду с молоком в ближайшую раковину и налить себе новую порцию. Расточительство, расход продукта, да и времени уже не особо осталось на новую порцию, так что она просто отставила чашку в сторону. Неуклюже и чуть не уронив, конечно. А как иначе? Глаза-то закрыты все еще. - Отдых нужен всем, Какаши-сенсей. Нам с вами он точно нужен. Будет весьма скверно и крайне напряжно для старейшин и Тсунаде-сан, если их главврач госпиталя и следующий хокаге однажды просто свалятся от усталости, не находите? Это пойдет на пользу нам обоим. Ну и им тоже.

Сакура продолжает улыбаться одними губами, убирая руку от глаз и вслушиваясь в шорохи больницы. Жизнь деревни в общем и ее госпиталя в частности уже полностью проснулась и начала бурлить, а значит времени у них все меньше и меньше. Буквально каких-то еще пять минут назад надо было бежать. Они, конечно, оба шиноби, почти равные друг другу, так что улизнуть незаметно от жителей и персонала вполне смогут в любое время. Но риск быть обнаруженным элитным отрядом все еще оставался и нарастал с каждой минутой. Сакура провела рукой по волосам, приглаживая их. Браслеты на запястьях звякнули, ударяясь друг о друга. Ветер за окном играл с листьями. Она встала и подошла к окну, снимая по пути халат и бросая его на спинку своего стула. За дверью послышались первые неуверенные топтания интернов, и как она и предрекала, кто-то постучался, надеясь получить помощь в том, в чем он сам справиться не в состоянии. Ирьенин приложила палец к губам и заговорщицки подмигнула. Когда просящий уйдет, у них будет всего несколько минут, чтобы сбежать.
- Готовы на побег? - прошептала девушка так тихо, насколько могла. Она прислушивалась к тому, что происходит за дверью. Еще чуть-чуть, еще пару мгновений до того, как они поймут, что тут никого нет и уйдут ни с чем. В тишине кабинета она слышала, как стучит ее сердце, быстрее чем обычно. Ей даже казалось, что стук настолько громкий, что вся их конспирация провалится, потому что ну как не услышать настолько громко бьющееся сердце. Но это была лишь слуховая иллюзия. Стоящий за дверью еще немного потоптался, неуверенно поскребся в дверь и ушел ни с чем. Самое время. Она повернулась к окну лицом и ловко запрыгнула на подоконник. - Надеюсь, вы еще не забыли, как быстро бегать, сидя за своим столом и корпя над своими документами. Потому что я намерена вас обогнать.

Сакура снова подмигнула и сделала шаг в окно.

Существует такое понятие как хроническая усталость. Отвратительная штука, на самом-то деле. Она видела многих шиноби, страдающих от тех или иных психических заболеваний, которые они сами предпочитали игнорировать. Просто потому что нельзя, не так устроены, не могут себе этого позволить. С головой уходят в работу, взваливая на свои плечи все больше и больше нагрузки, не замечая и не желая замечать, как сильно это их ломает и губит. Теряют друзей, теряют близких, теряют даже самих себя, но упорно и дальше продолжают делать вид, как будто ничего не произошло и это никак на них не влияет. Будь ее воля, каждого шиноби отправила к психотерапевту. Будь у них психотерапевты, конечно. Жизнь шиноби не предполагает такую профессию в принципе. Считается, что у солдат, а они именно ими и были, вообще не может быть психических проблем. Вот и приходится справляться подручными средствами, чтобы не свалиться по дороге на работу в ближайшую яму от усталости.

Но не сейчас. Сейчас все было ровно наоборот. Впервые за много лет, впервые за буквально целую жизнь от конца академии до сегодняшнего дня, она чувствовала свободу за спиной, словно у нее выросли крылья. Словно все то, что случилось за шесть лет, все те переживания, изнуряющие тренировки, бессонные ночи, экзамены, работа, спасения жизней, война наконец, все это никогда не случалось. Просто сон, выдумка агонизирующего мозга, кошмар, навеянный впечатлительной натурой, не больше. Все это вполне можно забыть как только открываешь глаза. И сейчас, ощущая ветер на своем лице и в волосах, вдыхая полной грудью свежий утренний воздух, ей казалось, что она наконец проснулась. Выходной за многие годы. Не нужно бежать на тренировку, не нужно вставать в утренних сумерках на очередную миссию, не нужно снова и снова перебирать бумаги. И уж конечно не нужно кому-то срочно жизнь спасать, чтобы отправить очередного ниндзя обратно на передовую, потому что людей все меньше и меньше с каждой волной новой атаки. И естественно, что не мало важно и занимало достаточно большую часть ее жизни, ей больше не нужно присматривать за двумя идиотами, словно мамочка. У Наруто есть Хината, а у Саске... Ну пусть у него тоже все будет хорошо, больше это не ее проблема.

Сакура бежит по крышам деревни, совсем не заботясь об окружающем мире. Скорость в волосах важнее, чем суета под ногами, дарит долгожданный свет солнца на коже, по которому она так соскучилась и даже не замечала этого. И, чего уж греха таить, такое маленькое приключение вместе с будущим хокаге рука об руку куда интересней и волнительней, чем если бы она была одна. Безрассудно и точно потом влетит, но оно того стоит.
- Не прибедняйтесь, Какаши-сенсей, вам всего-то чуть больше тридцати, - она фыркает, ее не проймешь наигранной немощностью. Точно не он. Слишком хорошо его знает, чтобы действительно поверить в эти сказки про возраст. Она наблюдала за ним шесть лет, чтобы иметь право судить о его силах и возможностях, хотя точно была уверена, что не знает и половины. Несомненно, с шариганом Обито он умел больше, но и без него далеко не промах. - К тому же, вы бы меня обидели, если бы и правда поддались, позволив выиграть. Так не интересно. Да вы и сами в курсе. Так что, спасибо.

Она меняет направление, ведя за собой. Крыши на ветки деревьев. Ветер в ушах на шелест листьев. Мимо тренировочных полей, мимо леса, где проходил их первый экзамен на чуунина, мимо того самого места, где началась их история. Место, где она любит бывать и где чувствует себя собой вовсе не какое-то тайное, не находится за семью печатями. Просто поляна, на которой она собирает свои лекарственные травы, чтобы после сделать из них горькие пилюли, которыми пичкала Наруто во время его изнурительной тренировки с капитаном Ямато и Какаши-сенсеем. Она не так далеко от деревни, чтобы потеряться, но их там точно мало кто будет искать. Нервы они потреплят знатно, а ведь это приятный бонус, прилагающийся к их побегу.

Она чувствует себя маленькой девочкой, школьницей, прогуливающей скучные уроки в академии, хотя сама никогда этого не делала. Прилежная девочка, компенсирующая отсутствие друзей. Наверное, так и должно себя чувствовать, когда прогуливаешь. Капелька чувства вины и кураж от вседозволенности. Впрочем, даже если их найдут, здесь легко спрятаться от преследователей за стволами деревьев раскинувшегося рядом леса.

Сакура останавливается так же внезапно, как и начала этот забег. На кромке между тенью и солнцем, где она могла бы ощутить переход из яви в сон. Солнечные лучи робко касаются ее пальцев, когда она делает первый короткий шаг на опушку. Хотелось ощутить все постепенно, словно входишь в воду первый раз, погружая несколько сантиметров в прохладу за раз. Страшно, непонятно, но очень хочется. Так же и она делает шаги ближе к солнцу, пока оно не касается ее лица.
- Добро пожаловать в мою тайну, Какаши-сенсей, - она прикладывает ладонь ко лбу, чтобы можно было укрыться от света в глазах и рассмотреть ближайшие пару метров. - Здесь я собираю травы для лекарств. Не только я, конечно, но сегодня сюда вроде никто не должен прийти. Ну, не считая нас.

На самом деле, если бы на месте хокаге был кто-то другой, вряд ли она бы его сюда привела. Не хотелось делиться этой тайной. Ей казалось, что они могли бы его испортить. Нет, она конечно же любила своих друзей, но не могла не признать, что почти все они привносят в ее жизнь хаос, потому что сами так привыкли жить и сами же из него и состоят. Но они с Какаши-сенсеем были все же в чем-то похожи. Если раньше она сама была в хаосе, как и любой нормальный ребенок, то сейчас это все ушло, оставив место тихому прибою спокойствия.

По крайней мере, так она это чувствовала на данный момент. Решила довериться.