Сожаление - удел слабаков. Пустые терзания нежных душ. Ручейки реяцу вытекают из их тел, оправдывая слабость чувством вины. Тот, кто обрел имя не скорбит о прошлом, не теряет силу... Только глаза сжигает боль, которой нет имени и нет пути, никто не увидит его горе, даже равнодушные небеса Общества Душ. Люди умирают от его рук - в этом смысл. Тогда откуда это зудящее чувство? Хватит.

Стоя на церемонии Зараки, утомленный слабостью этого мира, уязвленный бесконечным увиливанием Ичиго от подлинной радости сражения, в пол уха слушал болтовню Кёраку, поглядывая на старшего Кучики. Может от него будет толк? Стойте! Ад? - А-Ха-Ха-Ха! - Разорвал он взволнованную тишину. — Значит есть еще место, где можно насладиться истинной жизнью! - Звериный оскал блеснул среди тухлых лиц соратников. - Мне нужно умереть, чтобы попасть туда или умники из института найдут лазейку? А то, я сомневаюсь, что этот рыжий ублюдок осилит мою смерть! - Закинув Нозараши на плечо, как когда-то Ячиру, капитан 11 отряда покинул собрание. Огонь, что почти истаял в его темных глазах вспыхнул лучами надежды.

Последний Кенпачи идет искать.

***
Тусклые звезды человеческого города, обрамляли нависающий купол холодных небес. Куда ярче светились электрические огни, образуя слишком симметричные линии смертных дорог, словно прямые пути, с которых нельзя свернуть, нельзя выбирать. Другое дело свобода полета: шорох черных одежд, звон колокольчиков на ветру, тихая песня клинка. Как только пришедший из Зараки услышал о нападении, сдержать его было невозможно. Да и новый Главнокомандующий не особо пытался, видимо думал, что безумец может убить какого-нибудь капитана, чтобы повторить обряд. И что скрывать, такие мыслим посещали его.

Она там. Может...

Реяцу Куросаки быстро приближалась. Хммм... Может все-таки умереть? Застыв на крохотной крыше бедного домишки сингами расплылся в довольной улыбке. - Ичиго. Надеюсь, ты пришел, чтобы... - Огромный, уродливый силуэт закрыл убывающую луну за спиной рыжего мальчишки (все еще крохой по меркам капитана). Извилистые как ограда черные линии окутывали мертвенно бледное тело, что венчалось четверочкой постоянно вращающихся глаз. Сначала показалось что из нижних текут слезы, но, когда гигант ступил ближе стало видно, что это склизкий гной красновато-бурого цвета. И правда - реяцу совсем не чувствуется. Глядя поверх лохматой головы Кенпачи улыбнулся еще шире, чувствуя трепет Нозараши, слыша на задворках сознания звонкий смех Ячиру. Пора. Прыжок, вспышка огней на зазубренном клинке.

- Скажи! Ты безмолвный истукан или твой уродливый род способен открываться? - Надежды было мало, но, если только он увидит хотя бы тонкую полоску адских врат, он зубами раскусит пространство чтобы прорваться в преисподнюю. Исполинская башка слетела с костлявых плеч, так и оставшись немой куклой, чтобы пасть к ногам двум новым монстрам. -  Эй, Ичиго! Если кто-то из них заговорит - не смей убивать! По крайней мере сразу! - Мелькающий рядом сорванец, кажется, разобрался с еще одним. Приземлившись рядом с ним, Зараки принял почти задумчивый вид. - А может ты чувствуешь дыру, из которой они лезут? Тогда можно убивать сколько угодно! - Зверский оскал вернулся на покрытое шрамами лицо, открытый глаз почти видимо горел от неведомой обычным людям радости. Рядом ударила огромная, похожая на тесак рука, пришлось отвлечься на эту бесполезную шушеру. – Давай, Ичиго! Не разочаруй меня!

Я найду способ.