Для такого человека как Накахара Чуя ждать было чем-то похожим на пытку. Если на его горизонте появлялась какая-то проблема, то решить ее нужно было по его разумению максимально быстро и эффективно. Чуя не просто не принимал промедлений, в силу своей импульсивности, нет, в этой его привычке было кое-что гораздо более глубокое. Каждая потраченная минута с нерешенной проблемой наращивала ему невроз. Он буквально кожей ощущал нависшую над ним проблему и каждый день промедления казался непростительным бездействием.

Но как бы у него не сдавали нервы под напором неизвестности и грузом неразрешенных проблем было кое-что, что было всегда превыше его желаний и помогало справляться с любой некомфортной для него ситуацией.

Обещания.

Чуя просто патологически был не способен не держать свое слово. И пусть он тогда ничего не сказал в больнице перед тем как Дазай отрубился, для него это было все равно, что он бы дал обещание дождаться. Дождаться пока этот мудила поправится и сможет поучаствовать с ним в расследовании того, что за мразь сидит в мафии и выдает на сторону все ее секреты. Зачем ему это было нужно тоже интересный вопрос, честно говоря, тогда, в палате, отходя от ран Чуя не успел об этом подумать. А теперь уж, когда дал обещание, то какая разница. Спросит потом.

С боссом все прошло так как он и думал, Мори не выказал большого беспокойства, но честно говоря, он его никогда не выказывал. Наверное, так и правильно, для такой организации как мафия, потому что паника и суета к ничему хорошему не приведет. Но его, как заинтересованного руководителя, все же напрягло отсутствие инструкций по этому поводу. Нет, босс сказал, что дает ему зеленый свет на проведение своего расследования, и что сам заглянет в эту проблему более глубоко, потому что "оставлять без внимания нападение на высокопоставленное лицо мафии было бы неосмотрительно с его стороны", но... где-то что-то кольнуло. Чуя нахмурился, как всегда склонил голову в уважительном поклоне, но ничего не сказал. Чутьем жарило по нервам, но он засунул свое беспокойство куда подальше, спрятал за раздражением и покинул кабинет высшего начальства.

А потом потекли недели мучительного ожидания, которые Чуя посвятил сидению в своем кабинете и перебиранию личных дел своих подчиненных. Люди, работающие под другими руководителями были слишком далеко, чтобы постоянно быть в курсе его передвижений или как-то на них влиять, значит крысы пробрались к нему максимально близко.

Больше всего на свете Чуя ненавидел предателей.

Тем более удивительно, что сейчас он собирался сотрудничать с одним предателем, чтобы они вместе встретились с другим. Мышление Накахары было простым и одновременно сложным для других. Его определение предательства могло отличаться от общепринятых определений и, наверное, именно это давало ему возможность все ещё работать с Дазаем без особого ущерба для собственной совести. Да, глупо отрицать, Дазай предал организацию, ушел, пропал с радаров, за что Чуя и отвел душу сломав ему пару ребер, как в старые добрые. Да, Дазай в чем-то предал его, потому что работать с постоянным грузом Порчи на плечах, не имея никаких путей отхода опасно, и они в этом убедились самым жестоким из возможных способов. Но к предательству в отношении себя у Чуи всегда были заниженные требования. Неизвестно, почему так, может, в глубине души, он считал, что не заслуживает верности, ни как лидер, ни как человек. Но Дазай, при всех своих минусах не убил и не сдал ни одного из членов портовой мафии даже когда перешел на сторону агентства. С Анго все было сложнее, потому что можно ли считать предателем того, кто изначально не был тебе предан? Анго вошел в ряды мафии уже работая на правительство, что отдельный вид гнусности, который лично сам Чуя для себя не приемлет, но...

Тачихара предупредил его. Тачихара выбрал мафию своей семьей.

Жизнь сложная штука.

Мафиози глубоко вздыхает и опускается на скамейку, располагающуюся в парке, где Дазай назначил встречу одним коротким зашифрованном сообщением больше похожим на ахинею, для того, кто не знает методов детектива. Но Чуя, к своему несчастью отлично понимал бывшего напарника, поэтому место встречи определил сразу и он точно знал, что безошибочно. Касалось бы, сидеть и курить на скамейке в парке руководителю мафии средь бела дня не самое хорошее решение, но вы удивитесь насколько меньше на вас обращают внимание, стоит только сбросить черный мафиозный плащ. Даже шляпа никого в этом городе кроме Дазая не смущает.

- Дождись меня, черт, - вздыхает Чуя откидываясь на назад. - Столько времени впустую...

Чуя видит Дазая и делает вид, что не присматривается к его движениям, словно почуявший слабость хищник. Ему, как лучшему бойцу мафии, который обладает всеми признанными звериными инстинктами - хорошо известен язык тела. Он может по мельчайшему сокращению мышц определить слабость, или же наоборот сильную сторону. Так он подмечает ведущие руки, толчковые ноги, старые раны, и даже психологические блоки, которые заставляют людей беречь ту или иную часть тела в бою. И да, его напарник очень хорош, безумно хорош, в том, чтобы скрывать свои раны, но в вопросах чутья - тут Чуе нет равных, и он уже сейчас видит, что Дазай еще не до конца пришел в форму. Часть его успеха, чтобы расколоть такой крепкий орешек, как Дазай можно, конечно, списать на то сколько времени они провели как Двойной Черный, но и времени порознь прошло тоже немало.

Мафиози откладывает полученную информацию на подкорку сознания, осознавая, что в случае непредвиденной ситуации придется больше внимания уделять состоянию Дазая. Хотя обычно он доверял ему самому следить за тем, чтобы не подохнуть. Ну, или подохнуть, это уже как он сам решит.

В принципе, все о чем они договаривались заблаговременно, это посетить очкарика, так что никакой особо опасной ситуации возникнуть было не должно. Грубо говоря, вся эта ситуация - это личная проблема Чуи, так что детектив может удовлетворить свое любопытство и сваливать, а он уж дальше сам.

- Ты так перед своими новыми коллегами оправдываешь свое раздолбайство?

В случае Дазая, это, вероятно, даже работало. Очень сложно недооценивать время, в которое он не вляпался в очередную историю ибо у него, естественно план. В его время в мафии он любил попасть в плен, и чтобы Чуя по каким-то сомнительным знакам его потом спасал. Да, по итогу они раскрывали какой-то заговор или избавлялись от конкурирующей группировки, но факт оставался фактом - время в покое, есть время в покое. И обычно это время, в которое Дазай ничего не испортил.

По крайней мере так было, пока он не ушел. Теперь то, как Дазай портит чью бы то ни было кровь было не его проблемой, и над сказать это та часть их взаимоотношений, по которой он не скучал. Совсем. Хотя, найти ту часть, по которой он испытывал бы ностальгию действительно довольно сложное занятие.

- Как я и говорил, Босс взял на себя политическую сторону вопроса, - фыркает Чуя и делает очередную затяжку. Как он понял по началу разговора у них есть некоторое время, прежде чем им предстоит встреча с Анго. - Часовая Башня не берет на себя ответственность за этот инцидент, а ангар был уже зачищен, когда мы послали туда своих ребят. Нам нечего предъявить, поэтому пока мы просто соблюдаем осторожность.

Переговоры между сильнейшими международными группировками, как и отношения между ними мало чем по своей природе отличались от большой политики между государствами. Не пойман - не вор, этот старый принцип работал как швейцарские часы, никто не берет на себя ответственность, если это так или иначе не выгодно. И судя по всему терять лицо Часовой Башне выгодно не было. Никогда не было, потому что среди организаций одаренных их статус скорее соответствовал Вооруженному Детективному Агентству, а не мафии. Они играли в серой зоне, носили статус защитников самой Королевы. Им многое прощалось, еще большее сходило с рук, а их методы из года в год становились все жестче. Учитывая мировую ситуацию с эсперами в последние годы их можно понять, но сам Чуя не терпел лицемерия. Если уж вам плевать на жертвы, если уж посылаете убийц, то и называться нужно соответственно.

У самого Чуи с ними были давние личные счеты, но разбираться с кем-то, кто не лез в прямое с ним столкновение он никогда не стремился. Так было раньше. Теперь все изменилось и если уж на то пошло, людям, решившим перейти с ним в прямое столкновение он не завидовал. Какой бы могущественной организация не была.

- Где он назначил встречу? Полагаю не тут?

- Мне не нужно твое разрешение, - привычно огрызается Чуя, но в его словах нет злобы. На самом деле, от беспричинной злости в общении с напарником они перешли к привычке и... сухой констатации фактов? Потому, что это ей и являлось. Чуе и правда не требовалось ничье разрешение и более того, разрешение Дазая. В последнее время, по большей части, ему даже разрешение босса больше не требовалось. Мори все еще отдавал ему приказы и выражал свое недовольство его действиями, если что шло действительно сильно не так, но это были такие редкие случаи...

Чуя сам решил вмешаться в недавний конфликт с Шибусавой, ответив на вызов Анго, что и привело по большей части к его текущему положению, и он не получил за свои действия ни слова ни полслова критики. Он не придал этому значения тогда, потому что говоря откровенно, его редко за что бы то ни было критиковал кто-то кроме Дазая, а тот исчез с его радара четыре года назад, но в последнее время он стал задумываться... а насколько это нормально? Не идет ли все так как босс планировал с самого начала?

Ну и что если да?

У Чуи было время побыть наедине с собой, посидеть на краю пирса, поразмышлять, глядя за горизонт о том, что происходит с ним, с мафией, с Часовой башней, с чертовым миром. Безусловно, это принесло ему какую-то долю спокойствия за себя и свое отношение к происходящему, но как всегда, все его размышления разбивались о простое житейское "ну и что я могу с этим сделать?". Пока выходило, что ничего.

Когда-то он считал себя богом, но в такие моменты, как никогда чувствовал себя самым обычным беспомощным человеком.

Он видит как от одного его вида Сакагучи стремительно меняется в лице и не может не ухмыльнуться. Похоже, в прошлую их встречу он оставил неизгладимое впечатление. Впрочем, Анго тоже заслужил его милосердие не просто так. Вряд ли очкарик ожидал, что в конце концов в нем проснется человечность, в существовании которой у Чуи никто в этом сраном правительстве не верит, так что он был готов пожертвовать своей жизнью ради спасения города и его жителей. Он был готов пойти на сделку с богом разрушения, бессердечным руководителем мафии, только чтобы Часовая Башня не применила свой "план Б" с авианосцем и тотальным уничтожением. Только поэтому Чуя не стал держаться за заключенную между ними сделку, потому что это никогда и не было сделкой как таковой. Разве что проверкой на вшивость и... план как затянуть удавку на шее правительственного агента.

Кажется он нахватался у Дазая больше, чем сам того заметил.

- Что такое, доктор-очкарик, ты как будто бы приведение увидел?

Чуя намеренно цепляет словами, заставляя раскрыть карты, показать хотя бы переменами в лице степень вовлеченности в игры с Башней. Чуя знает, что Анго был ему обязан и, наверняка, поэтому предупредил Дазая, он только не знает чего ему это стоило, да и честно говоря...

Чуе все равно.

- Благодарности не будет, если ты вдруг ждал чего-то подобного, - скучающе оповещает его мафиози, спрятав руки в карманы.

Анго было напревать умрет ли он или будет жить - в этом Чуя был уверен. Тот, черт подери, был правительственным агентом, а там каждый, кто хоть немного был в курсе того кем, а точнее чем, является Накахара Чуя - был бы не против стереть его с лица земли. Как пережиток прошлого. Как постыдную ошибку. Как улику, что в любой момент может тебя разоблачить. Так что нет, Анго сделал это не потому что ему было дело до его жизни или смерти. Он сделал это потому что был должен сразу всем, собравшимся на этот милый капустник людям.

Поэтому было ли Чуе дело до того, что Часовая Башня или само правительство сделает с предателем? Нет. Не было.

- Мы по милости твоих хозяев чуть не сдохли, знаешь ли, - добавляет Накахара и снова садистки ухмыляется. Ему извращенно идут эти жестокие улыбки, которые не касаются холодных как замерзшее синее небо лед глаз и ему об этом прекрасно известно. Это примитивная, жестокая красота, та которую только и может источать мафиози. - Догадываешься, кто будет за это отвечать?